Вперед, пока мы живы!
Валяются тексты, память забивают
Пусть тут полежат, что ли...
Канцлер Ги - SamedyТишь ночная бьет тревогу -
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чье имя – Самди.
Дверь захлопни в полнолунье –
Скрип ключа, поворот…
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.
Он уводит за собою
Тех, кто ночью не спят;
Тем, кто дверь ему откроет,
Нет дороги назад.
Он так весел и опасен
В пляске лунных теней,
Но на шорох маракасов
Отзываться не смей.
Ночь рыдает и колдует
За открытым окном;
Тот, кого боятся люди,
Постучался в твой дом.
Не ходи за ним, не надо,
Хоть зовет – ну и пусть.
С ним до Рая и до Ада
Я пойду – и вернусь…
Вздохи вились, словно плети,
В прахе пепла из слов;
Только дверь слетела с петель,
На пол грохнул засов.
Я не знаю – будь что будет;
Наливайте, Барон.
Тот, кого боятся люди
Пьет со мной горький ром…
Ночь, дождь, дым от сигареты –
Вдаль уводят следы;
Ухожу гулять со Смертью
Я – но лишь бы не ты .
Канцлер Ги - R.-R.Сохнет трава, задохнулись глухие трубы,
Клятвы слова против воли прошепчут губы
Мне не дано знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.
Но как же мог я поступить иначе,
Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня - до плача,
И мне от этого смешно.
Ваши глаза так сверкают желаньем мести,
Против и за: ваша Честь и мое бесчестье,
Как же давно размотали боги эту нить,
Только вино одно это велит забыть.
Когда б на то случилась ваша воля,
Гореть бы, верно, мне на медленном огне...
Вы ненавидите меня - до боли,
И это весело вдвойне.
Стынет окно, а в закате играет солнце,
Пейте вино, пойте песни, пока поется,
Просто в камин бросьте еще немного дров,
Вы, как и я, один - в общем, сюжет не нов.
Вы столь близки, и это так опасно,
Но разум, верно, утонул в "Дурной Крови".
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
Канцлер Ги - Мой бедный обвинительМой бедный обвинитель, что за бред
Несете Вы в горячке день за днем?
Мне выбора давно как будто нет,
Ну разве между дыбой и огнем.
И что за интерес
мне повторять слова,
Что Вы давно желаете услышать?
Меня смущает бес -
идея не нова -
Тот бес в груди моей живет и дышит,
Мой бедный обвинитель.
Мой бедный обвинитель, мой палач,
Бессильны Вы что-либо утверждать,
Процесс не получается, хоть плачь,
Вам остается только просто ждать,
Когда моя душа желанье обретет
Оставить Вам в насмешку это тело,
Когда, едва дыша, она в окно скользнет,
Ловите - не ловите, улетела,
Мой бедный обвинитель.
Мой бедный обвинитель, Вы пусты,
Усталость выпивает Вас до дна,
Обвиты мелким почерком листы,
И все же не доказана вина.
Окончим же скорей,
и Вы со злости вновь
Карать меня бросаетесь пантерой.
Но в ереси своей я познаю любовь,
А вы любви не знаете за верой
Мой бедный обвинитель.
Канцлер Ги - Романс о тоскеТоска сидит в углу
Несчастной серой крысой,
И листопадом с губ
Летит словесный сор,
Сгорают на полу
Обрывки глупых мыслей;
Мой мозг устало-туп -
Прощайте, мой сеньор!
Прощайте, мой сеньор!
К моим смешным несчастьям
Вы глухи до сих пор -
Ну, так тому и быть!
Я покидаю двор
И падаю в ненастье,
Выпрашивая в дар
Возможность вас забыть.
Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой,
Я бегу, только память моя
Будто яблоко, зреет.
Ну давай, ну давай, ну давай,
Забывай, забывай, забывай…
Только память моя ничего забывать
Не умеет.
Все вроде как всегда,
И день глядит бесстрастно:
Ему моя беда -
Досужий разговор.
Хоть смейся, хоть рыдай,
Хоть пей - да все напрасно!
Такая ерунда…
Прощайте, мой сеньор!
Прощайте, мой сеньор!
Ведь тот, кого я вижу -
Не Вы, а если так,
Мне в общем все равно.
Хоть смерть не есть позор,
Но ею я обижен:
Прощайте мой сеньор!
Вы умерли давно!
Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой,
Я бегу, позабыв про учебник
Житейской науки.
Умирай, умирай, умирай -
Для таких Бог и выдумал Рай,
Только как бы нам в этом раю
Не подохнуть со скуки…
Я снова сам себе
И друг, и враг навеки,
Я равно на земле
И на вершинах гор,
Но хочется с небес,
Чтоб замолчали реки,
Мне крикнуть: "Навсегда
Прощайте, мой сеньор!"
Канцлер Ги - Монсегюрский романс (Нас книги обманут...)Нас книги обманут, а люди не вспомнят,
Последняя битва сорвет голоса.
Стараться не стану, ничем не наполнить.
Пустая молитва, пустые глаза.
А ты уходи, и чем дальше, тем лучше,
Нет права тебе оглянуться назад.
И ты не следи, как цепляясь за тучи,
Дорогой небес поднимается ад.
Нас дьявол покинет и бог отвернется,
Сломается хрупко бессильная сталь.
И время застынет, и кто-то вернется,
Затем чтоб найти на пороге Грааль.
В молчании дней прошлой жизни кумиры
Уходят стремительной горной рекой.
Мы будем сильней за границами мира –
Мы пленом земным заслужили покой.
Протянуты в вечность вечерние тени,
Дневная обида предсмертно нежна.
Фальшивая ценность пустых откровений
Для всех очевидна, и этим смешна.
Не видно лица неизбежности жуткой,
Где пламя ревет и бессильна вода.
Душа в небеса улетает голубкой –
Она не умрет, не умрет никогда.
Йовин - ГретхенСкрылась опушка давно, где дорога?
Небо размокло под серым дождем.
Ты же бормочешь: Осталось немного
Гретхен, вернемся, куда мы идем?
С дальних болот заунывное эхо
всхлипнуло, ахнуло: Мы тебя ждем!
Как изменилось лицо твое, Гретхен,
Гретхен, ответь мне, куда мы идем?
Видишь там птица срывается с ветки,
Черною тряской зарос водоем,
Из-под корней смотрят хмурые цверги,
Гретхен, опомнись, куда мы идем?
Вот, ты смеешься безжалостным смехом,
Вот ты бормочешь: Теперь мы вдвоем!
Я же твой Ганс, моя милая Гретхен,
Гретхен, о Боже, куда мы идем?
Гретхен, о Боже!?
Йовин - РонсевальВ край моего щита метит копьем закат.
Пыль на зубах скрипит, пыль застилает взгляд.
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Скалы над пропастью встали темницами,
Здесь доверять нельзя людям и птицам, и
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Не различить лица, не отворить броню.
Крепко поводья сжав, шпоры даешь коню
молча.
Побагровел закат, алым глаза слепя.
Взрезана твердь небес перьями ястреба,
А за спиной я различаю шаг предательства
В стуке стальных подков!
Чаши заздравные с каждым Вы пили ли?
Кровью окрасилось золото лилии...
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Много ль у Вас врагов?"
Чертит перчатки сталь медленный полукруг.
Ты указуешь вдаль, на мавританский юг
молча.
Вижу, десницы скал крошат щитов эмаль.
Чую беду и смерть в имени "Ронсеваль".
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Время трубить в рога!"
Не оттого ль молчит труб золотая медь,
Что от отрогов гор помощи не успеть?
Верит ли мне, мой господин, прекрасный граф Роланд,
Что гибель в бою легка?
Мчаться навстречу ей - Вы не сошли с ума ль?
Станет могилой нам каменный Ронсеваль!
Не осадить коней, строя не уберечь,
Вижу леса знамен, слышу чужую речь!
За королевский дом, за золотистый дрок,
За безрассудный долг ты поднимаешь рог-
поздно!
Fiat voluntas tua, sicut in caelo, et in terra...
Чьи голоса звенят, чьи голоса поют?
Крикнув тебе: "Прощай!", падаю, падаю
в звезды...
Sicut et nos dimittimus debitoribus nostris...
Et ne nos inducas in tentationem;
Sed libera nos a malo... libera nos a malo...
Пусть тут полежат, что ли...
Канцлер Ги - SamedyТишь ночная бьет тревогу -
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чье имя – Самди.
Дверь захлопни в полнолунье –
Скрип ключа, поворот…
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.
Он уводит за собою
Тех, кто ночью не спят;
Тем, кто дверь ему откроет,
Нет дороги назад.
Он так весел и опасен
В пляске лунных теней,
Но на шорох маракасов
Отзываться не смей.
Ночь рыдает и колдует
За открытым окном;
Тот, кого боятся люди,
Постучался в твой дом.
Не ходи за ним, не надо,
Хоть зовет – ну и пусть.
С ним до Рая и до Ада
Я пойду – и вернусь…
Вздохи вились, словно плети,
В прахе пепла из слов;
Только дверь слетела с петель,
На пол грохнул засов.
Я не знаю – будь что будет;
Наливайте, Барон.
Тот, кого боятся люди
Пьет со мной горький ром…
Ночь, дождь, дым от сигареты –
Вдаль уводят следы;
Ухожу гулять со Смертью
Я – но лишь бы не ты .
Канцлер Ги - R.-R.Сохнет трава, задохнулись глухие трубы,
Клятвы слова против воли прошепчут губы
Мне не дано знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.
Но как же мог я поступить иначе,
Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня - до плача,
И мне от этого смешно.
Ваши глаза так сверкают желаньем мести,
Против и за: ваша Честь и мое бесчестье,
Как же давно размотали боги эту нить,
Только вино одно это велит забыть.
Когда б на то случилась ваша воля,
Гореть бы, верно, мне на медленном огне...
Вы ненавидите меня - до боли,
И это весело вдвойне.
Стынет окно, а в закате играет солнце,
Пейте вино, пойте песни, пока поется,
Просто в камин бросьте еще немного дров,
Вы, как и я, один - в общем, сюжет не нов.
Вы столь близки, и это так опасно,
Но разум, верно, утонул в "Дурной Крови".
Вы ненавидите меня так страстно,
В полшаге стоя от любви.
Канцлер Ги - Мой бедный обвинительМой бедный обвинитель, что за бред
Несете Вы в горячке день за днем?
Мне выбора давно как будто нет,
Ну разве между дыбой и огнем.
И что за интерес
мне повторять слова,
Что Вы давно желаете услышать?
Меня смущает бес -
идея не нова -
Тот бес в груди моей живет и дышит,
Мой бедный обвинитель.
Мой бедный обвинитель, мой палач,
Бессильны Вы что-либо утверждать,
Процесс не получается, хоть плачь,
Вам остается только просто ждать,
Когда моя душа желанье обретет
Оставить Вам в насмешку это тело,
Когда, едва дыша, она в окно скользнет,
Ловите - не ловите, улетела,
Мой бедный обвинитель.
Мой бедный обвинитель, Вы пусты,
Усталость выпивает Вас до дна,
Обвиты мелким почерком листы,
И все же не доказана вина.
Окончим же скорей,
и Вы со злости вновь
Карать меня бросаетесь пантерой.
Но в ереси своей я познаю любовь,
А вы любви не знаете за верой
Мой бедный обвинитель.
Канцлер Ги - Романс о тоскеТоска сидит в углу
Несчастной серой крысой,
И листопадом с губ
Летит словесный сор,
Сгорают на полу
Обрывки глупых мыслей;
Мой мозг устало-туп -
Прощайте, мой сеньор!
Прощайте, мой сеньор!
К моим смешным несчастьям
Вы глухи до сих пор -
Ну, так тому и быть!
Я покидаю двор
И падаю в ненастье,
Выпрашивая в дар
Возможность вас забыть.
Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой,
Я бегу, только память моя
Будто яблоко, зреет.
Ну давай, ну давай, ну давай,
Забывай, забывай, забывай…
Только память моя ничего забывать
Не умеет.
Все вроде как всегда,
И день глядит бесстрастно:
Ему моя беда -
Досужий разговор.
Хоть смейся, хоть рыдай,
Хоть пей - да все напрасно!
Такая ерунда…
Прощайте, мой сеньор!
Прощайте, мой сеньор!
Ведь тот, кого я вижу -
Не Вы, а если так,
Мне в общем все равно.
Хоть смерть не есть позор,
Но ею я обижен:
Прощайте мой сеньор!
Вы умерли давно!
Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой,
Я бегу, позабыв про учебник
Житейской науки.
Умирай, умирай, умирай -
Для таких Бог и выдумал Рай,
Только как бы нам в этом раю
Не подохнуть со скуки…
Я снова сам себе
И друг, и враг навеки,
Я равно на земле
И на вершинах гор,
Но хочется с небес,
Чтоб замолчали реки,
Мне крикнуть: "Навсегда
Прощайте, мой сеньор!"
Канцлер Ги - Монсегюрский романс (Нас книги обманут...)Нас книги обманут, а люди не вспомнят,
Последняя битва сорвет голоса.
Стараться не стану, ничем не наполнить.
Пустая молитва, пустые глаза.
А ты уходи, и чем дальше, тем лучше,
Нет права тебе оглянуться назад.
И ты не следи, как цепляясь за тучи,
Дорогой небес поднимается ад.
Нас дьявол покинет и бог отвернется,
Сломается хрупко бессильная сталь.
И время застынет, и кто-то вернется,
Затем чтоб найти на пороге Грааль.
В молчании дней прошлой жизни кумиры
Уходят стремительной горной рекой.
Мы будем сильней за границами мира –
Мы пленом земным заслужили покой.
Протянуты в вечность вечерние тени,
Дневная обида предсмертно нежна.
Фальшивая ценность пустых откровений
Для всех очевидна, и этим смешна.
Не видно лица неизбежности жуткой,
Где пламя ревет и бессильна вода.
Душа в небеса улетает голубкой –
Она не умрет, не умрет никогда.
Йовин - ГретхенСкрылась опушка давно, где дорога?
Небо размокло под серым дождем.
Ты же бормочешь: Осталось немного
Гретхен, вернемся, куда мы идем?
С дальних болот заунывное эхо
всхлипнуло, ахнуло: Мы тебя ждем!
Как изменилось лицо твое, Гретхен,
Гретхен, ответь мне, куда мы идем?
Видишь там птица срывается с ветки,
Черною тряской зарос водоем,
Из-под корней смотрят хмурые цверги,
Гретхен, опомнись, куда мы идем?
Вот, ты смеешься безжалостным смехом,
Вот ты бормочешь: Теперь мы вдвоем!
Я же твой Ганс, моя милая Гретхен,
Гретхен, о Боже, куда мы идем?
Гретхен, о Боже!?
Йовин - РонсевальВ край моего щита метит копьем закат.
Пыль на зубах скрипит, пыль застилает взгляд.
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Скалы над пропастью встали темницами,
Здесь доверять нельзя людям и птицам, и
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Не различить лица, не отворить броню.
Крепко поводья сжав, шпоры даешь коню
молча.
Побагровел закат, алым глаза слепя.
Взрезана твердь небес перьями ястреба,
А за спиной я различаю шаг предательства
В стуке стальных подков!
Чаши заздравные с каждым Вы пили ли?
Кровью окрасилось золото лилии...
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Много ль у Вас врагов?"
Чертит перчатки сталь медленный полукруг.
Ты указуешь вдаль, на мавританский юг
молча.
Вижу, десницы скал крошат щитов эмаль.
Чую беду и смерть в имени "Ронсеваль".
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Время трубить в рога!"
Не оттого ль молчит труб золотая медь,
Что от отрогов гор помощи не успеть?
Верит ли мне, мой господин, прекрасный граф Роланд,
Что гибель в бою легка?
Мчаться навстречу ей - Вы не сошли с ума ль?
Станет могилой нам каменный Ронсеваль!
Не осадить коней, строя не уберечь,
Вижу леса знамен, слышу чужую речь!
За королевский дом, за золотистый дрок,
За безрассудный долг ты поднимаешь рог-
поздно!
Fiat voluntas tua, sicut in caelo, et in terra...
Чьи голоса звенят, чьи голоса поют?
Крикнув тебе: "Прощай!", падаю, падаю
в звезды...
Sicut et nos dimittimus debitoribus nostris...
Et ne nos inducas in tentationem;
Sed libera nos a malo... libera nos a malo...
@темы: Канцлер Ги, Йовин, Рыжий канцлер, тексты песен